- 2 -
Испания
в живописи и литературе
Луи-Мишель Ванлоо.
«Секстет (Испанский концерт)».
1768.
Эрмитаж, Санкт-Петербург.
У самого захудалого испанца всегда блестящая родословная…
Вашингтон Ирвинг. «Альгамбра».
* * *
Джордж Стаббс, подражатель.
«Испанский пойнтер».
Конец XVIII века.
Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Но в это время отворились другие решетчатые ворота, и на арену с дикой стремительностью и неистовым лаем вырвалась стая собак: светло-серых гигантских молосских собак с Пелопоннеса, полосатых пиренейских и волкоподобных лохматых псов из Иберии*, нарочно выдержанных на голоде, с запавшими боками и налитыми кровью глазами. (*Иберия — Испания.)
Генрик Сенкевич. «Камо грядеши».
* * *
Эдуард Петрович Гау.
«Виды залов Нового Эрмитажа. Зал испанской школы».
1856.
Эрмитаж, Санкт-Петербург.
У испанцев, как говорится, естественный талант к здравомыслию, так что они собеседники толковые и приятные в самом низком своем положении и при самом скудном образовании; добавлю ещё, что они никогда не бывают вульгарными: природа наделила их врожденным достоинством.
Вашингтон Ирвинг. «Альгамбра».
* * *
Эдуард Мане.
«Испанский гитарист».
1861.
Музей Метрополитен, Нью-Йорк.
Есть два разряда людей, для которых жизнь – сплошной праздник: очень богатые и совсем нищие – одним просто нечего делать, а другим делать нечего; и пуще всех понаторели в ничегонеделании и пропитании помимо денег испанские бедняки. Полдела – климат, остальное – темперамент. Дайте испанцу летом – тени, зимой – солнца, краюшку хлеба, головку чеснока, ложку оливкового масла, горстку гороха, затасканный бурый плащ и гитару – и все ему нипочем. Подумаешь, бедность! Он знает, что бедность не порок. Бедность ему к лицу, вроде драного плаща. Хоть и в лохмотьях, а все идальго.
Вашингтон Ирвинг. «Альгамбра».
* * *
Эдуард Мане.
«Испанский балет».
1862.
Коллекция Филлипса, Вашингтон.
Рядом с нею сидел жених – невзрачный тонконогий человечишко, но зато сразу было понятно, что кровь в нем самая голубая: ведь настоящие испанские гранды выше трех локтей не растут*. (*В XIX веке во многих европейских странах локоть составлял 547 мм).
Вашингтон Ирвинг. «Альгамбра».
* * *
Эдуард Мане.
«Лежащая молодая женщина в испанском костюме».
1862.
Картинная галерея Йельского университета, Нью-Хейвен.
Испанцы всегда и во всём любили размах. Огромные дворцы, тяжёлые экипажи с лакеями на подножках и запятках, пышные выезды, всевозможная и бесполезная прислуга – кажется, чем родовитее вельможа, тем больше народу толчётся у него в доме, кормится за его счёт и норовит слопать его живьём. Во времена войн с маврами, войн беспрерывных и внезапных, была, конечно, надобность содержать толпы вооружённой челяди, всякого могли в любой день осадить в собственном замке или призвать на врага с ополчением.
Но войны кончились, а обычай остался; что было необходимостью, стало чванством. Завоеванья и открытия обогащали страну и сопутствовали пристрастью к царственному роскошеству. В Испании от века заведено – из тщеславия пополам со щедростью, – что престарелого слугу не прогоняют, а содержат до его смертного часа; мало того, его дети, внуки, а пожалуй, еще родня и свойственники постепенно прибиваются к дому. Поэтому великолепные дворцы испанских вельмож, где огромные хоромы кой-как обставлены скудной и небогатой утварью и оттого производят впечатление дутой роскоши, строились исходя из обыкновений их владельцев. В них еле-еле размещались поколения унаследованных нахлебников, объедавших знатного испанца.
Патриархальные обычаи испанской знати пришли в упадок с оскудением доходов, но дух, питавший их, жив доселе и нипочём не желает считаться с переменами. Даже у самых бедных дворян непременно есть наследственные прихлебатели, которые помогают им нищать. А те, кто, подобно моему соседу графу, сохранил остатки былых несметных богатств, хранят трогательную верность заветам предков, и поместья их запружены толпами всепожирающей праздной челяди.
Вашингтон Ирвинг. «Альгамбра».
* * *
Эдуард Мане.
«Испанка с чёрным крестом».
1865.
Музей искусств, Даллас.
Вчера я представлялся старшине нашей здешней вашингтонской колонии. Он меня пригласил очень ласково и обещал дать мне проводников во внутренность Испании, в которую почти невозможно проникнуть, не подвергаясь величайшим опасностям.
Дикие гверилассы, единственные обитатели сей страны, переходят со своими стадами из долины в долину и под предводительством отважных атаманов грабят мирных африканских купцов и путешественников. Единственное средство предохранить себя от их разбоев: у начальника ближайшей шайки брать провожатого, за которого вносить значительную сумму.
Вильгельм Кюхельбекер. «Европейские письма».
* * *
Эдгар Дега.
«Испанские танцоры и музыканты».
1869.
Национальная галерея искусства, Вашингтон.
Эдгар Дега.
Этюд испанской танцовщицы.
Около 1880.
Лувр, Париж.
Анри де Тулуз-Лотрек.
«Испанская танцовщица».
1888.
Частная коллекция.
Анри де Тулуз-Лотрек.
«Эдме Леско в роли испанской танцовщицы».
Серия «Кафешантан»,
1893.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
